Hattomonkey: финны из Новосибирска

29 июля 2015

Со студией Hattomonkey у нас свои счеты. Ее первые дерзкие работы начали публиковать примерно тогда же, когда появился WTP. В авторах супергеройских коктейлей, вышитых молочных пакетов и кавайно-полосатых хлебцев сообщество готово было видеть японцев, финнов, но никак не русских, — да и сама студия, казалось, не спешит размахивать пропиской, довольная непредумышленной мистификацией. В то время WTP активно вскрывал новые русские имена, и нам казалось странным, что диковинная новосибирская команда остается непричастной к проекту.

Наша очная встреча произошла год назад, натурально, у подножия Везувия — на интенсиве Леонида Славина по визуальным коммуникациям в брендинге. Одним из заданий было символически изобразить работу и миссию What the Pack; Алексей и Света Курчины aka Hattomonkey попали точнее всех: две бутылки и писчее перо, образованное контрформой. После были лимончелло, и красное, и белое, и договоренность продолжить общение на родной земле, а еще через год мы встретились наконец в редакции WTP за бутылкой ламбруско.

Инженер по рекламе и дизайну

— Я самый счастливый из всех дизайнеров и владельцев студий в мире. Вся бюрократия — договоры, согласование бюджетов и сроков — на Свете. Она говорит, когда начинать, когда заканчивать. Я только творю.

К работе мы относимся с любовью и уважением, в деталях дотошны. В офис приезжаем в шесть утра, иногда в полшестого. С этого времени и до половины двенадцатого у меня пик активности, могу работать без перерыва — просто прет, успеваю сделать огромное количество дел. А во второй половине дня уже занимаюсь вялотекущими проектами.

Делать для себя всегда гораздо сложнее, чем для клиента. У нас была масса идей названия для студии, и когда мозг в процессе уже несколько воспалился, родилась такая история: как шляпа делает из обезьяны человека, так и дизайн делает из продукта успешный товар. Всё дело в образе.

Наше название правильно не произносит никто. Поначалу даже думали, что мы финны, да и по звучанию мы напоминаем что-то скандинавское: hat — to — monkey.

Дизайнеров у нас в городе выпускают буквально два учебных заведения: Новосибирская архитектурная академия и Новосибирский педагогический университет, на базе которого есть курс дизайна (в основном — классический рисунок). Я ни одно из них не оканчивал.

Сначала проучился полтора года в изостудии, куда силком отправил школьный учитель по рисованию, потом поступил на механико-технологический факультет НГТУ. То есть, на самом деле я инженер по металлообработке со специальностью «Реклама и дизайн» (насколько я знаю, ее на факультете больше нет, полагаю, мы были единственным потоком таких придурков). Собственно дизайну там отводился час в неделю, — скорее даже, это был вводный курс в творческое мышление, о том, что, дескать, думать надо по-другому. Оттуда я ушел в рекламный бизнес, в наружку. Начинал с клейки пленки и вырезания букв, рисовал вывески: «Обувь оптом», стрелка направо, 200 метров. Старался делать это с душой, используя все возможные технологии, за что меня ребята, которые занимались производством, очень не любили, — им приходилось работать с тонкими деталями.

Вскоре понял, что в Новосибирске мне ловить нечего. А в Москве к тому моменту уже пять лет жил друг, говорил, у меня есть все шансы устроиться. Я приехал, обошел несколько студий, включая Tomatdesign, который на тот момент существовал чуть больше месяца. Андрей (Тараканов, основатель Tomatdesign. — Прим. WTP) взглянул на мое портфолио и сразу решил, что я буду работать. Оставались формальности: понять, что я не псих и смогу влиться в коллектив.

Андрей хороший наставник и очень педантичен. А у меня это был слабый пунктик — хотел все делать быстро, не хватало терпения копаться в деталях. Несмотря на это, в Tomatdesign проработал около трех с половиной лет — было комфортно, мы оказались с Андреем на одной волне.

Позже мы со Светой решили вернуться в Новосибирск. А там мало дизайнерских компаний, в которых стоит работать, — проще создать собственное рабочее место. Крупных игроков здесь всего парочка, уровень дизайна в городе очень слабый, а местами — катастрофически слабый. Хотелось немного его поднять.

Первые зарубежные заказчики пришли через Behance, конечно. Плюс тендеры: работать по брифу с иностранными компаниями было интересно, брались за всё. В портфолио у нас выложена от силы половина — сказался кризис, множество проектов заморожено, а мы строго прописываем в договоре, что работы публикуются только после коммерческого запуска продукта.

Проекты, кстати, воруют. Иногда прямо откровенно, не «по мотивам». Недавно британская студия стащила работу, которую мы делали для Elmika: хлебцы и отруби в узнаваемой полосатой пачке. Слегка изменили цвета, убрали наш лого, поставили логотип кофе. Я написал письмо, ответа не последовало, — ждем теперь, когда запустят сайт, чтобы поймать за руку.

Наши продукты — это что-то неосязаемое. Очень сложно объяснить, что человек получает, за что он платит деньги. Дизайнерская этика — это, прежде всего, об уважении к коллегам: мы не воруем иллюстрации, фотографии, шрифты, все по максимуму делаем сами или заказываем у внештатников — иллюстраторов, каллиграфов.

Никаких стажеров

Я уверен, что после окончания вуза нужно хотя бы три года отработать под руководством своего директора, прежде чем начинать собственные движения. И знание технологии здесь важно никак не меньше, чем умение сделать красивый дизайн. По моим наблюдениям, наши выпускники считают, что знаний, полученных в местных вузах, достаточно, чтоб выйти на работу. У них два-три квадратика в портфолио — и абсолютно отсутствует опыт работы с реальным клиентом. Они слышали об основных правилах композиции, цветоделения, но от реальности оторваны.

Через некоторое время после первых публикаций в книгах и блогах к нам начали обращаться разные издания с просьбой принять студентов на практику, однажды предложили группу аж из сорока человек. Нас это испугало: что им дать-то, этим студентам, как все организовать? Мы камерная студия, к тому же важно понимать, что мы в Новосибирске, откуда все валят. Возьмёшь студента, выучишь его, и он, поняв, что вырос и готов зарабатывать деньги, просто уедет в Москву. И то, что мы от него получим за время практики, на порядок ниже того, что вложим.

Так мы поняли, что работать со стажерами не будем никогда. Это бессмысленно: мы просто не сможем дать человеку возможность развиваться с нуля. Нам нужен сотрудник, который умеет работать быстро и качественно, разбирается, опять-таки, во всех технологиях печати, потому что идей накидать могут все, а вот допилить проект до конца — задача посерьёзней.

Дизайн как фетиш

В современном потребительском брендинге меня ничего не бесит — я вообще спокойный человек. Мне разве что не близка эта тема с упрощением дизайна. Это было забавно лет семь-восемь назад, когда в качестве эксперимента бренды отказывались от крутых иллюстраций. Взять, например, известную работу студии R Design для Selfridges — private label, чёрный фон и разноцветной гельветикой — «Печенье», «Джем»… Чистенько, при этом здорово выделялось на полке. Сейчас это уже не интересно, но почему-то до сих пор ставится в коллекторы типа «Лучшая упаковка июля», и на наших ресурсах, и на иностранных. Пора искать что-то новое.

Вообще многие тренды изжили себя. Херитейдж, скажем, хорошо выглядит на мокапах — светлый фон, палочка диагональная, крафт, верёвочка — но если представить такой дизайн на полке обычного магазина, а не эко-бутика, где под упаковку подложат соломку, все потеряется. Взять, например, консервы Sunfeel: весело, забавно, но на фоне «Бондюэля» или «Зеленого Великана» их просто не видно.

То же случается с леттерингом. Зачастую он не имеет отношения к тому, что написано, какая энергетика у слова. Многие не понимают, что резонанс слова и его образа абсолютно необходим: только если все это совпадет, композиция зазвучит.

Хороший дизайн для меня — удовольствие: покрутить в руках, порассматривать. Могу купить бутылку алкоголя чисто ради упаковки. Помню бутылку Chivas Regal в геральдическом стиле: столько деталей, так мелко, так аккуратно — можно весь день рассматривать. Такой вот у меня маленький фетиш.

Самое интересное — когда в брифе минимум рамок, когда важно впечатлить. Но мне и техническая работа нравится, которую обычно мало кто любит. Сидишь, копаешься.

У меня практически нет увлечений, кроме дизайна. Все свободное время сознательно уделяю творческим процессам.

Когда люди видят пятно от яблочного сока, я вижу яблочко.

7 лучших Instagram-аккаунтов по каллиграфии и леттерингу по версии Hattomonkey

Так как каллиграфия меня интересует скорее в практических целях, в ленте Instagram у меня крен в конъюнктурную сторону. Хотя и экспериментальные и творческие проекты и авторы мне тоже очень интересны.